8 октября был анонсирован альбом Hmot’а под названием This Music Greets Death, выпущенный словацким лейблом Warm Winters Ltd. Альманах-огонь презентует открывающий и закрывающий треки альбома — Revolution 0 и Son 0. Мы прилагаем тексты, написанные Рупертом Клерво специально для альбома, а также автокомментарий о его поэтико-музыкальной коллаборации со Стасом Шарифуллиным (Hmot) — в переводе Екатерины Захаркив.

Революция 0:

Серо-черные пустоты под ногами ощущаются не так, как в стихотворении. Метры, испещренные трещинами, замедляют темп недолеченной лодыжки. Остерегайтесь теперь темноты изреченной, в городе, скрытом в сговоре глаз. Лицо, узнанное безотчетно. Зафиксированное в архивах самонаблюдения. Что более абсурдно в свете падения — риск или исход? Во снах о знакомых голосах мы ищем эхо некого сходства, зеркальное отражение, на котором можно задержать взгляд.

Пускай кровь будет кровью. Пускай это станет ее наследием — налитые для новых движений мышцы, полушария, воспламененные неравномерно для чувствительного воображения…

Даже ночью
на востоке висит полоска солнечного света.
Воздуха неподвижная синяя песнь раздается.

…Я все еще внимаю отзвукам Ингеборги — привидения, давно растворившегося в стенах. Мне снова и снова снится голос Эммы, скрещенный с музыкой.

Требовались убийцы. Мы внимательно прислушались к словам древнего «Посвящения»: равные братья и сестры, мыслящие самостоятельно, могут стать первоклассными бойцами столь же быстро, сколь можно взломать только что выбритые головы и превратить в отряд смертоносных лизоблюдов. Но не время, а цифры. Мы всегда слишком поздно говорим о времени. Цифры подводят.

Пару недель назад меня беспокоило чрезмерное упорство, с которым я выражал привязанность к одному человеку. Теперь, отслеживая свои хромые шаги, я чувствовал мучительную уверенность в том, что я недостаточно выразил свои чувства. Какой жестокий поворот заставляет нас иногда принимать призрак сожаления за известное приближение присутствия. Судьба, всегда полагали мы, предназначена нам, чтобы вообразить ее и воплотить в реальную жизнь.

Но опять же, этому нет подтверждения. Если единственная серьезная философская проблема и в самом деле — самоубийство, то это уже не солипсизм, а коллективизм. Что, если консенсус — это просто самоуничтожение? Но можно ли поставить на беспристрастность консенсуса, достигнутого под влиянием потребления? И неровный рельеф всех издержек вбивает кого-то в пролом раньше остальных. Пока мы все не соскользнем за горизонт, неспособные вернуться и что-либо исправить.

Сын 0:

Кровь, высыхая, превращается в мел, точно красная глина, принимающая форму человеческого тела… убежденность в исключительном будущем — ошибка, коренящаяся в самоуверенном идеале традиции.

Дотянуть до тех пор, пока музыка не встретит конец, как этот прославленный свет — ритм, чей темп замедляется с секунд до минут, дней, месяцев, лет… неразличимый образец неизмеримого риска. Рассказчик говорил о биологической смерти, наступившей рано или поздно после остановки дыхания: ваше имя произносится в последний раз. Быть может, тогда и зачинается жизнь, незадолго до формирования зиготы: возникновение какого-либо наследия и традиции совпадет с вашим прибытием в мир.

Засохшая кровь превращается в красную глину, принимающую форму сына… гордость человека рождающего, абсурдность первородного греха.

Поэт успокаивает: не надо бояться момента смерти. Это конец всех ощущений — их нельзя почувствовать. Ваш разум быстро вернется к началу… Кто-то зовет вас по имени… приветствует вас. До того, как вы научитесь говорить за себя — сделайте первый глоток воздуха, насыщенного кислородом. Сама жизнь подобна вашему первому сну — будоражащему, невообразимому — прежде чем сновидение отступит, скопившись в трещинах в земле бытия.

Комментарий Руперта Клерво

Завалив друг друга шквалом писем в начале 2019 года, мы в конце концов встретились со Стасом на тихой улице в Ереване той весной, в ночь, когда я приехал туда, чтобы выступить с Анной Хомлер на фестивале Урвакан. Понятно, что я был приглашен туда именно благодаря Стасу — и спасибо ему за то, что он расчищал мне дорогу в этой волнующей и незнакомой обстановке. К тому времени мы были уже достаточно близко знакомы с творчеством друг друга, а в последующие дни обнаружилось, что у нас много общих интересов, выходящих за рамки музыки — ближе к литературе и лингвистике.

Текст пресс-релиза This Music Greets Death начинается с того, что «в своем сердце Стас Шарифуллин — воодушевитель». С начала нашего общения можно было удостовериться, что это чистая правда. Вскоре после Урвакана он подергал за нужные ниточки и заполнил соответствующие бумажки, чтобы организовать мой первый концерт в России. Эта поездка теперь для меня отсвечивает своего рода дамасским блеском. Как поэт я был подавлен — я впервые представлял свои тексты на другом языке в исполнении внимательного и умелого переводчика. Как 43-летний музыкант я искренне признавал, что этот опыт выступления явно выделялся среди остальных, — а это большая редкость! Этот визит — моя последняя экскурсия перед тем, как covid-19 так или иначе заблокировал нас всех. Тогда открылись новые пути, ведущие от тех, по которым я уже следовал в течение некоторого времени.

Стас оказал мне неоценимую поддержку и предоставил возможности творческой реализации. Росло осознание того, что вскоре мы обязательно объединим наши художественные усилия в соавторстве. Надеюсь, стихи, которые я написал по приглашению Стаса и прочел во вступлении и заключении This Music Greets Death, станут первым из многих подобных начинаний. Перед тем, как услышать музыку или обсудить темы, лежащие в основе всего альбома, я познакомился с названиями двух треков, для которых мне предстояло написать тексты — Revolution 0 и Son 0. Я хотел сохранить оба заглавия и использовать как отправную точку для написания первых слов. Когда я услышал действительно прекрасную музыку (как и ожидал), я продвинулся еще дальше по тем первым маршрутам, которые я наметил заранее, в определенное настроение и ритм обоих стихотворений.

В самом начале процесс обычно представляет собой взаимодействие моментальной интуиции и кропотливой тонкой настройки. Благодаря этому взаимодействию темы выходят на поверхность, а слова и звуки оттачиваются вокруг возникающей схемы и развивающихся тематических структур. Поэтому мне трудно обсуждать текст в любом аспекте без утомительного, почти послогового исследования! В случае первого теста [Revolution 0] исходным материалом инстинктивно послужил голос воображаемого персонажа, скрывающегося в тени. Он говорил после неудачной попытки какого-то революционного начинания или после какого-то катастрофического происшествия. Ускользая от вездесущей инфраструктуры слежения современного государства, рассказчик размышляет об этой своей неудаче со ссылками на других изгнанников, «исчезающих» главных героев и мыслителей-анархистов. Что касается второго текста, умирающий рассказчик наделяется вездесущностью, чтобы, в свою очередь, понаблюдать за цивилизацией, лишенной дееспособности из-за неисследованных традиций, религиозных или социальных, и из-за страха перед реальными переменами, перед непознаваемым, неуместным в свете нашей неизбежной кончины. Не мне судить о достоинствах этих стихов в той форме, которую они приняли, когда я решил прекратить работу над ними. Но было интересно, что названия дали мне достаточно информации, чтобы написать два текста, которые, казалось, очень точно соответствовали концептуальному направлению всей пластинки. Я испытал неподдельное удовольствие, слушая, как мои слова заняли свое место среди множества звуков, сочиненных Стасом, а также наблюдая их в сочетании с движущимися образами в увлекательном фильме Элины для Revolution 0. Так что я подозреваю, что впереди будет еще больше совместных работ.

Спасибо Стасу, Юле, Элине, Кате и Адаму.

Обложка Карины Садреевой-Нуриевой

Послушать и купить альбом на разных носителях можно по ссылке
https://hmotology.bandcamp.com/album/this-music-greets-death